Как в Карском море топили «Марину Раскову»? Драма
Первый взрыв с правого борта «Марины Расковой» прогремел в 19. 57 12 августа 1944 года. Он был настолько мощным, что из трюма на палубу парохода выбросило часть генерального груза — мешки с мукой. Из строя вышли два котла. Судно остановилось и начало медленно осаживаться на нос. Уровень воды в одном из трюмов поднялся до 8 метров, в другом — до 3-х. Все спасательные шлюпки по правому борту парохода были разбиты. В твиндеке — повреждены трапы. Среди пассажиров началась паника.
Пароход находился на малых глубинах Карского моря в 60 милях западнее острова Белый. Какой-то тревожной информации ни от одного из акустиков или сигнальщиков всех трёх тральщиков, сопровождавших грузовое судно, не поступало. Они не слышали шума торпедных винтов на глубине, не видели перископа над волнами. Ничего. Абсолютно ничего не указывало на то, что пароход атакован подводной лодкой противника. И командир конвоя, капитан 1-го ранга А. Шмелёв, решил, что сработала поставленная немецкой субмариной обычная донная мина. Отдав приказ Т-114 приступить к противолодочному охранению, он сам на флагманском Т-118 вместе с Т-116 подошли к «Марине Расковой» для того, чтобы начать спасение её пассажиров и экипажа.
На пароходе вода стала поступать в котельное отделение. С большим трудом, в давке и неразберихе, ничего не понимающие, растерянные люди по повреждённым трапам твиндека начали подниматься на палубу. И только начала успокаиваться паника, чему в какой-то мере способствовал быстро распространившийся по судну слух, что «взрыв — это не страшно, просто в машинном отделении взорвался котёл», как…
Как в 20. 04 раздался взрыв в кормовой части поравнявшегося с пароходом Т-118. Однако тральщик остался на плаву. Командир конвоя перешёл на Т-114.
Из машинного отделения «Марины Расковой» сообщили, что вода уже вплотную подходит к котельным топкам. Во избежание взрыва капитаном была отдана команда погасить котлы, после чего машинной команде подняться на палубу. Но борьба за живучесть судна продолжалась. Команде удалось завести пластырь и закрыть им пробоину. Это, как и наличие в трюме муки, приостановило течь. Дальнейшее оседание парохода на нос замедлилось. Что-то, вроде бы, начинало налаживаться. Но если у кого-то начали теплиться какие-то надежды, то очень быстро они погасли.
Примерно через полчаса после взрыва с левого борта кормовой части Т-118 на тральщике раздался второй взрыв, после чего он быстро ушёл под воду. Два остальных корабля охранения, продолжая полагать, что они находятся на минном поле, сбросили у транспорта вешки, развернулись и отошли от «Марины Расковой», остановившись с обоих её бортов на расстоянии примерно миля-полторы. Командир конвоя отдал приказ — спустить с парохода на воду спасательные шлюпки и приступить к спасению пассажиров.
Это была очередная ошибка капитана 1 ранга. Сосредоточив все силы и внимание эскорта на спасательных работах, он дал немецким подводникам время. А вместе с ним и возможность: U-365 смогла уйти на глубину. Чтобы перезарядить торпедные аппараты и через какое-то время выйти в очередную торпедную атаку.
Но это потом. А пока у «Марины Расковой» и двух кораблей охранения ещё было время. В первую очередь на них подняли плавающих в воде людей с только что затонувшего Т-118. После чего с парохода спустили уцелевшие после взрыва 4 спасательные шлюпки. На помощь к ним с тральщиков подошли два катера. В эти плавсредства в первую очередь сажали женщин и детей, которых перевозили на Т-114. Остальные пассажиры занялись своим спасением самостоятельно.
Палубным грузом на «Марине Расковой» шли два кунгаса — деревянных парусно-гребных судна с малой осадкой и грузоподъемностью до 50 т. На первый из них, взятый на буксир катером с Т-116, сели 65 человек. Второй, с 46-тью, пошёл к этому же тральщику на вёслах. Т-114 принимал женщин и детей со своего катера и шлюпок парохода.
Один из кунгасов, высадив первую партию людей на Т-116, снова был отбуксирован катером тральщика к борту «М. Расковой». Началась посадка.
В кунгасе сидело уже 85 человек, когда… на Т-114 раздался взрыв и буквально через 2−3 минуты тральщик пошёл ко дну. Было уже 13 августа, 0. 45. Немцы успели перезарядить торпедные аппараты.
Почти все, находившиеся в это время на корабле, погибли. Несмотря на то, что к месту, где только что находился Т-114, быстро подошел катер, с воды и спасательных плотиков удалось поднять только 26 человек. Среди них не было ни одной женщины. И ни одного ребёнка. Все они, направленные с парохода на тральщик, были приняты на его борт и вместе с ним нашли свою гибель в холодных водах Карского моря.
Только после того, как взорвался и затонул Т-114, оставшийся последним корабль охранения понял, что дело не в донных минах. И его командир, капитан-лейтенант В. А. Бабанов принимает решение. Катер с Т-116 рубит буксир, на котором вёл кунгас со второй партией пассажиров с парохода, и идёт к тральщику, который, приняв экипаж и даже не думая поднимать свой катер,… уходит. Уходит от того места, где в кунгасах, шлюпках, на спасательных плотах остаётся около 130 человек. Живых людей.
Может, у кого-то поднимется рука кинуть камень в кап-лея и обвинить его в трусости, но… Не надо этого делать. Уж кем-кем, а трусом капитан-лейтенант Бабанов точно не был. Как-нибудь я постараюсь это доказать на конкретных примерах и фактах из его боевой биографии. Этот офицер был настоящим командиром. Человеком, обязанным принимать решения. И не бояться этого делать тогда, когда решение должно быть принято. Даже если оно — не просто жесткое. Жестокое.
Почти пять часов прошло с момента первого взрыва. За это время потоплено два судна охранения, погибли люди. Кроме обречённой «Марины Расковой» остался только один тральщик. Его Т-116. И пока он на плаву, у какой-то части людей есть шанс спастись. Если потопят и его… Всё. Не выживет никто. А если он останется здесь, то вероятность повторить судьбу Т-118 и Т-114 и пойти ко дну вслед за ними — очень высокая. И капитан-лейтенант Бабанов принимает решение: Т-116 уходит.
Конечно, это во многом мои рассуждения. История не имеет сослагательного наклонения и точно определить, «что было бы, если» — невозможно. Но, то, что произошло после того, как Т-116 ушёл, косвенно подтверждает, что была… Была правда у того жестокого решения, которое принял капитан-лейтенант Бабанов.
Не успел последний уцелевший тральщик скрыться за горизонтом, как в 01. 30 у правого борта «Марины Расковой», в районе мостика, прогремел взрыв. Судно начало быстро крениться. Но ещё до того, как оно легло бортом на воду, раздался второй взрыв. Пароход переломился пополам и тут же пошёл ко дну. Практически сразу после этого над водой показалась рубка подводной лодки, которая, не обращая внимания на оцепеневших от ужаса людей и набирая в надводном положении ход, бросилась вдогонку за ушедшим к берегу тральщиком. Он для неё был главной целью.
А на море начался шторм. Непогода разбросала по Карскому морю карбасы и шлюпки, сильно затруднила проведение спасательной операции. И хотя поисковые работы велись до 3 сентября, спасти удалось только 73 человека. В дополнение к тем 178, которые 13 августа были доставлены Т-116 в район Хабарово. Капитан-лейтенант Бабанов спас 145 человек с «Марины Расковой» и 33 с Т-118 и Т-114.
289 пассажирам парохода и 171 моряку экипажей «М. Расковой» и кораблей охранения так и не суждено было увидеть в августе 1944 г. берега. Их уже никогда не воскресить, но… Но может будет им чуть легче и покойнее лежать в темноте на илистом грунте Карского моря, если они будут знать, что не остались неотомщенными?. .
Ровно через четыре месяца: 13 декабря 1944 года к востоку от острова Ян-Майен U-365 потоплена британскими лётчиками эскортного авианосца «Кампанья» при попытке атаковать конвой RA-62. Ни один из 50 членов её экипажа не спасся…